«Банановые острова»

«Банановые острова» в эстрадном море СССР

«… и все это прячут в огромный сарай!»


В середине восьмидесятых годов, как это ни странно, я испытал глубочайший кризис в области слушания музыки. Острый, пряный интерес к музыке «Аквариума» понемногу схлынул, трансформировавшись в устойчивый и уважительный, но уже отнюдь не коленопреклоненный интерес. «Машина времени» оказалась для меня очень возрастной – к тому времени меня уже мало интересовали ответы на вопросы, которые ставил в каждой второй, а то и первой своей песне Андрей Макаревич. Группы свердловского рока оказались сродни питерским – отдельные звездочки на всеобщем «вале» энергии, мало подпитанной Гармонией, Музыкой и Словом. Большая же часть подобно ДДТ и ЧАЙФУ впоследствии оказалась для меня в музыкальном и исполнительском смысле, увы, совершенно несостоятельными.
Время для пристального интереса к джаз-року, мировому, уровня Чика Кории и «Уэзер рипорт», и отечественному, оказавшемуся не хуже мирового уровня, «Арсеналу», для меня тогда еще не пришло – слишком мало было информации. И я решил обратиться к музыке, поставщиком которой во все времена, уж извините, была в СССР, прежде всего, московская эстрада.

Были для меня две звезды – Андрей Мисин и «Воскресенье», хотя уже тогда меня больше интересовала его ипостась под названием «СВ». о которой слишком мало было известно, а музыки – и того меньше, за исключением известного винила. Но о них – разговор долгий, а потому – особый.
Культура ВИА к тому времени почила в бозе, а ее метаморфозы в виде затянутых в кожу и металл «Землян» и прочих напоминали мне овец в волчьих шкурах, а отнюдь не наоборот. Мои любимые «Веселые ребята» перестали быть и любимыми, и веселыми – в те годы песни, гармонии, слова и наряды производили на меня совершенно идиотское впечатление. Отчетливо отдавало лажей и искренним, самозабвенным конформизмом, помноженным на только-только ощутимый, но уже отчаянно притягательный запах шоу-денег. Только деньгами я и объяснял деградацию таких разных, но весьма интересных для меня величин, как, к примеру, Буйнов и Салтыков. Но суть – не в деньгах, вернее, не только в них. При всем моем желании есть куча имен уровня Лермана, Голутвина, Алешина, Градского и огромного множества иных достойных людей, которые подобным бл**ством, уж простите, не занимались – видимо, и в мыслях не было. Словцо сильное, но, безусловно, верное – иначе и не назову. Однажды я и сам разразился на полные междометий вирши по тем ностальгическим временам:

Какие были времена! Была эстрада из говна,
Кругом ля-ля и на-на-на, и ритм – тын-дынц-тынц-тырынц!

Очень не хотелось загружаться в Битлз и прочие «ихние» блаженства – они и без того присутствовали в душе. Хотелось, однако ж, чего-то свежего. И плюс – хорошо сыгранного в СССР!
Ну-ка, переберем нынешние альбомы, записанные в сегодняшней России! Что сегодня сыграно хорошо? Из последнего? То «хорошо», что заставляло нас некогда слушать «Своими руками» Арсенала с «Посвящением Махавишну» вместо самого Оркестра? И не по причине отсутствия информации. Кто может что-либо напеть или наиграть из Махавишну? А из Арсенала – запросто намурлыкать, хотя там музыка и посложнее была зачастую. Все говорит об одном – мы были не хуже. А по мелодике – и покруче, особенно на уровне попсы. В этом отношении для меня «Клен» Синей Птицы запросто покачивается на чаше одних весов с «Отелем «Калифорния». Вот с Битлз – вряд ли. А с «Орлами» и Крисом Норманом – запросто.

Но когда я услышал первые звуки гитары в альбоме «Банановые острова», я, что называется, прищурился. Об альбоме «По волне моей памяти» я бы сказал кратко – Вещь! Об «Островах» скажу – Фишка!
Я много читал о том, кто действительно придумывал этот альбом. Много разных мнений. Но я четко для себя уяснил, кто скрывался за проклятым всеми худсоветами словом «Тандем» - Чернавским и Матецким. Для этого стоило всего лишь прослушать, что потом, после этого альбома делали эти друзья порознь. Рискну оскорбить поклонников уважаемого мною Джона: он так и не поднялся после распада битлов на уровень маккартниевского «Band of The Run». А ведь Пол фактически писал этот альбом, свой лучший альбом, в одиночку, лишь с супругой и верным другом, позорно преданные всей остальной группой после печальной истории в Нигерии.
Я внимательно присматривался к творчеству Владимира Матецкого в период после «Островов». Скажу честно: ничего «оттуда» у него больше не было. Были банальные, а зачастую – позорящие самого композитора песни типа «Вот и лето прошло», характеризующие господина Матецкого как беспринципного и мало понимающего в Поэзии человека. И я понял: БО – это, прежде всего, Юрий Чернавский. Плюс – сессионные музыканты из ВР. Что бы там ни говорил Павел Яковлевич – его ВР того периода проходили ту стадию эстрадной пошлятины, на которой «нью вэйв», сиречь «новой волной» и не пахло. Может быть, именно поэтому уважаемый мной Павел Слободкин в ту пору и словом не обмолвился в прессе о том, что ВР тоже приложили к этому руку. Ведь «Банановые острова» – это гонимый альбом, это ж понимать надо!

Саунд альбома безупречен. Вот такую гитару хотелось слушать – колкую, высокочастотную и одновременно – с «мясом» истинных, «честных», как сейчас принято выражаться, средних частот. Бас – по уму. И этим все сказано. «Умный» бас – залог великих и прерогатива истинно талантливых альбомов. Кто хоть раз хвалил бас в тухмановском ПВМП? А гитариста Бориса Пивоварова? А жаль… Поучиться можно.
«Банановые острова» – первый серьезный и концептуальный российский альбом, в котором «рабочий» электронный барабан бьет вторую долю. Сейчас историки связывают этот сдвиг в ритме – от сильной на вторую долю – с ритмической и не только революцией в мировой поп-музыке. Нам, в те годы привычным к сильной доле, поначалу барабан на слабую долю колотил в уши – уж слишком громким казался, нарочитым и навязчивым. Но так теперь стучали во всем мире, и так звучит в «Островах».

Клавиши в БО – роскошное пиршество. Чувствуется, что основной создатель музыки и концепции – клавишник, влюбленный в электронику, умеющий «холодное» звучание делать удивительно теплым и интересным. Агрессивное, акцентирующее электропиано, «как на западе», куча стрингов, полюбившихся нам еще по АРАКСУ и привычных по их же аранжировкам мудрого Юрия Антонова, чуть ли не впервые появляющиеся электронные басовые клавиши – вспомните последующую российскую эстрадную музыку лет этак на пять вперед, всю сделанную на бас-синтезаторах! Обилие стилей и заморочек, от КРАФТВЕРК – «Я - робот» до ПОЛИС и Ямайки. И это – не совковый реггей КАРНАВАЛА и ДИНАМИКА, здесь присутствует концептуальная Идея!

Идея «Банановых островов» проста как мир: весь этот самый мир - сущий бардак! Но как же весело и артистично она решена! И какая гремучая и вместе с тем органичная смесь в текстах сарказма, маразма и Хармса! Разноцветье, карнавальная эклектика ритмов. Куча ярких и неожиданных музыкальных кусочков, как у Тухманова в ПВМП, сдвинутых, сбитых по ритму, настроению, мироощущению. Весь альбом удивительно напоминает известное стихотворение Семена Кирсанова «Танцевальный час на Солнце». Это – истинное буйство, с зажигательными рок-н-роллами, маразматическими диско, беспрестанными встряхиваниями, будоражащими всплесками, криками, звуками! И маразм как художественный метод! Да-да, а почему бы и нет, собственно?

Мне дела нет до того, как окрашена «зебрас африканус полоскусус вульгарус» – черная в белую полоску или белая – в черную. Именно об этом – «Банановые острова». Мне есть дело до самой зебры, которую мы теряем, забываем, не замечаем за ее мельтешением полос, окраса, мимикрии. Помните единственный советский фильм в стиле нью вэйв – «Сезон чудес»? Там актеры надевают на себя кучи шляп и пляшут на берегу под таксистку Пугачеву? Забавно. Но ведь там тоже был определенный протест, и если мы об этом вспомним и задумаемся – многое поймем и ощутим иначе, совсем иначе. И шлюзы уже были открыты – в СССР в те годы неудержимо рвется поток однообразной зарубежной эстрады, все бары заполнены под завязку 4-аккордной музыкой итальянского диско. По телеку скачут пухлые тетки в засученных белых диско-лапсердаках с эфемерными, субтильными солистами-подпевалами. Уже пробует силы и голос тупой российский шлягер, рядом с текстами которого ВИА – просто высокая поэзия о простых же, но вечных чувствах.
В БО к нам впервые в музыкальную жизнь постучалась Ее Величество Технология – об этом «Я робот». Техно-драма в поп-музыке – это не слабо. Робот, который сошел с ума, и уже этим обнаруживает в себе человеческие чувства, способность на разум, на интеллект, на Трагедию.
О саксофоне у Чернавского я уже не говорю. Он – выше всех похвал, ибо успешно сочетает в себе импровизационность и вольность в звукоподаче джаза и отточенность рока, студийную функциональность и волшебство пассажей. Послушайте кусочек после «Незнакомого человека». Это очень красиво, без всяких слов и описаний.

«Мальчик Бананан», к сожалению, невнятно прозвучал в «Ассе» Соловьева. Замечательный режиссер, увлекшийся в свое время БГ и всем «этаким», свалил в кино всю музыку в кучу. А «Бананан» – это не «Африка», это глубже, как Азия. Его нужно слушать либо отдельно, либо – внутри всего альбома. Он – гвоздь. Мы в армии в 1984 году играли «Бананана» в клубе части, и три батальона мужиков всех национальностей ревели от восторга, а очередные гражданские ВИА, приехавшие в гости к нам в часть вроде как основные блюда, кусали губы от зависти и злости. Это была Новая Музыка. Ее нужно было по-другому петь, играть, двигаться, слушать – и то по-другому. Под нее можно было балдеть. В ней был протест, протест скрытый, завуалированный, «для своих», для тех, «кто понимает». Разумеется, никаких социальных целей музыканты в БО не преследовали – слава Богу, время плакатного рока иллюзорной революции “ожидания перемен” тогда еще не пришло, и, кроме того, у уважающих себя музыкантов во все времена не возникает особого желания играть в политические игры, ибо есть более интересные задачи художественного свойства. Кто очень хотел, тот мог попытаться отыскать между строк БО любые нужные ему темы, я же вижу в этом ансамбле прежде всего Самоиронию – чувство, отличающее истинного творца от ремесленника. Это был протест против скучной музыки, скучных слов, набивших оскомину догм и официальной эстрады. Мы хотим говорить о том, о чем хотим, без всяких экивоков и оглядок на союзы композиторов, “литовки”, официально диктуемые моды и навязываемые стандарты. И это нормальное желание всякого художника, просто свое несогласие и собственное кредо музыканты в БО построили не на ложном пафосе или сермяжных березках-рябинах, а на бананах! Казалось бы, страшно далеки были они от нашей действительности, ан нет! Уже недалек был тот день, когда на российском рынке и сами бананы стали дешевле наших родных яблок и картошки. Вот только в российской эстраде всякое явление народу настоящего Банана, спелого, экзотичного, да еще и в такой прикольной кожуре, неизменно вызывает отчетливый скрип мозгов и страстное желание гневно крикнуть автору: а что это Вы хотели сказать этой Вашей, с позволения сказать, песней? А почему я ничего тут не понял? А, может, это просто Вы чушь порете?
Да ничего такого, отвечают “Банановые острова”: собственно говоря, все, что мы хотели, - все уже сказано, спето и сыграно. Как говорил Карлсон, это я шалю, то есть балуюсь. Но почему же детские игры, пусть даже и взрослых людей, зачастую гораздо интереснее и притягательнее повседневного конформизма бытовых хлопот? А нынешняя эстрада все менее напоминает Игру, а все больше – натужный и потогонный танцепляс, не нуждающийся в партнере в лице Слушателя и Сопереживателя и в результате имеющий лишь Потребителя, который “и так все схавает”. БО – это Игра, которая, увы, почти не нашла продолжения в СССР, ибо наша эстрада не подразумевает Соучастия, поскольку ее задача – неустанно грузить, доверху, под завязку, гнать вал “фирмы”. А если речь сегодня и заходит об Играх, то меня в них вовсе не устраивают правила, ибо хочется играть с равным партнером, не оскорбляющим своими тремя натуральными аккордами и набором слов без прилагательных твое среднестатистическое высшее образование души.

Отточенный инструментал, изящные мелодии, понтовый саунд, улет и неожиданность Игры – вот что для меня значат “Банановые острова”. И мало кто в России ныне это значат Так и Настолько.

О вокале разговор особенный. Чернавский – это Мульт. Чистейшей воды! Так до него никто не пел, не говорил, не смеялся, не издевался и не шутил. С его первой, заглавной вещью альбома – “Банановые острова” я могу сравнить разве что бессмертную “Чунга-чангу”. И – всё, что характерно!
Чернавский – это человек-фишка. Он придумал это слово, так же, к примеру, как придумал и “Ласковый май” - применительно к российской эстраде, он его и культивировал. И, подобно Роботу из альбома, хоть 127 - ему по документам, но выглядит Чернавский в БО – на все 220 вольт! После него она, эта умная и неожиданная фишка, в нашей эстраде, по сути, и умерла, не найдя себе достойных арлекинов и пьеро на фоне рогожиных, аллегровых и новоявленных витасов.
Почему чиновники от эстрады так возненавидели “Банановые острова”, что немедленно внесли их в реестр запрещенных к исполнению альбомов и групп? Да просто они увидели в них путь, по которому могли пойти тогдашние ВИА и иные команды – путь веселья, истинного и остроумного прикола и офигенной, бьющей через край жизнерадостности и информативности. Эстрадная музыка в СССР может быть веселой и одновременно информативной – кто бы мог подумать!
В итоге мы имели дворовую ДЮНУ, милых пьянчужек ТАЙМ-АУТ и нездоровых инопланетян Шуру с Витасом. Вместо маразма – пэтэушную заумь толстомясой “Гостьи из будущего”, напоминающей юную и продвинутую слегка мадам Грицацуеву в криолинах. Вместо мелодий – и без того отовсюду украденное трехнотье Крутого и саркастически простершую совиные крыла Примадонну – извини, Рассея, я у тебя, дуры такой, блин, одна-одинешенька такая супер-пупер, сама, значить, ты страна и виновата… Вместо ритма – долбеж “Руки вверх” из машины по другую строну оврага от вашей дачи – сурово, мощно, до вечера.

В “Банановых островах” грядущая Новая Компьютерная Эпоха вдруг удосужилась повернуться к нам своим забавным, лицедейским, пофигистским обличьем. Это был офигенный выброс доброй положительной энергии, который всегда свойствен милым чудакам и мудрым шутам при королевских дворах. Ныне шуты шуткуют уже не у тронов королей – все больше на потребу толпы. И все такие обаятельные! И все такие обаятельные!
- Скажите, как живете?
- Замечательна-а-а-аааааааа!!!!!!!!!!!!!

И ведь не зря ж просили нас – не заплывайте далеко!
И вдруг – Меломановые острова на горизонте!..

Черт возьми, я скучаю по ним. Я по ним тоскую. Мне странно, что люди, делавшие хорошую музыку в молодости, ныне делают плохую в зрелости и очень плохую – под старость. Хотя, казалось бы, все должно быть наоборот. Я этого не понимаю и, видимо, уже не пойму. Я скучаю по сказкам эпохи НТР – именно так называли БО во времена оны и были абсолютно правы. Я слушал сегодня этот альбом и вдруг понял – всю дорогу во время прослушивания у меня на физиономии цвела совершенно несвязанная со всей мной остальной жизнью улыбка. Сорок минут бесконечной, пролонгированной, радостной и восхищенной улыбки – согласитесь, этого уже немало.

И я до сих пор не понимаю и поражаюсь: как же он, этот мальчик Бананан, все-таки умудрялся сидеть в трубке телефона и делать «ту-ту-ту»?!! И причем мне не стыдно своего невежества, ей Богу!

Впрочем, я всегда преувеличиваю.

Сергей ЧЕЛЯЕВ.

В статье независимо от авторского желания пораскидано немало фраз из альбома «Банановые острова». Разлетелись сами, а собирать - жалко.


Комментарий любителя:
Под впечатлением статьи Сергея, захотелось вновь переслушать "Банановые острова"

А эти меломаны
Весело живут
Они жуют бананы
И песенки поют

У всех магнитофоны
Пластинки, грамофоны
И даже патефоны
Бесплатно раздают

А так, как "Нью-вейф"
Сюда еще не дошел
Все на центральной площади
Танцуют рок-н-рол...

Захотелось сбросить тапочки и пуститься в пляс!
Юрий